 Стало правилом хорошего тона употреблять слово «нефть» в неблагозвучных сочетаниях: «нефтяная игла», «нефтяная зависимость». Но представьте на минуту, что природа нас обделила и Россия осталась без нефтяных и газовых месторождений. Каково? Брр, даже шутить так не хочется, - пишет "Труд".
А все потому, что в прошлом году российские доходы только от экспорта нефти составили сумасшедшую сумму — 171,7 млрд долларов, от экспорта нефтепродуктов — 91,3 млрд долларов. Газовый экспорт добавил еще 58,5 млрд долларов. Общий итог — 321,5 млрд долларов.
Для сравнения: экспорт оружия — лучшее, что мы умеем делать, — в самые удачные годы приносил стране 13-15 млрд долларов, то есть в 20 раз меньше! При этом учтем: во всей нефтегазовой отрасли занято примерно 1,6% экономически активного населения страны, а в оборонно-промышленном комплексе — в 15 раз больше.
Добавим, что нефтегазовые доходы сегодня составляют более половины (около 53%) всех доходов федерального бюджета — а это превышает общегосударственные расходы на финансирование всей социальной сферы. То есть деньги на науку, образование, здравоохранение, зарплаты бюджетникам и пособия инвалидам, триллион рублей на пополнение Пенсионного фонда и так далее — все это так или иначе пополняется за счет заработанных нефтяниками и газовиками нефтедолларов.
Так что когда известные политики, высокие чиновники и маститые эксперты — кто с горечью, а иные со злорадством — говорят о нефтегазовом проклятье России, то эти слова надо делить на 16. Ибо в чем-то они, наверное, правы: нефтяная рента развращает, расслабляет, тормозит прогресс. Но неизвестно, что стало бы со страной и всеми нами без опоры на природные богатства.
Конечно, нам повезло не только с богатством отечественных недр, но и с мировыми ценами. Особенно в последние 12 лет: если в 2000 году нефтегазовые доходы страны составили всего лишь 52 млрд долларов, то уже в 2008-м они оказались в шесть раз больше. Потом был небольшой провал из-за кризиса, но буквально на днях министры финансов «большой семерки» (США, Канада, Япония, Германия, Великобритания, Франция и Италия) выступили с заявлением об опасности нового подорожания углеводородов.
Никто не скажет, что все эти годы нефтяники и газовики сидели с раскрытыми ртами в ожидании дармовых галушек. В 1992 году в России было добыто около 300 млн тонн нефти, а ныне добывается более 500 млн тонн. Росла и добыча газа. Все это — заслуга наших людей, отечественных компаний, государственных и частных. Улучшается и переработка: уже сегодня глубина нефтепереработки на российских заводах составляет 72%, хотя в СССР она не превышала 60%. Правда, в Европе этот показатель составляет 85%, в США — 96%.
Но «Роснефть» обещает за несколько лет догнать Европу, и есть все основания верить ей и ее лидеру Игорю Сечину. За «Роснефтью» подтягиваются и другие компании.
Ошибется и тот, кто считает, что львиная доля доходов отрасли уходит в карманы олигархам. Налоговая нагрузка на нефтяной бизнес крайне высока. Например, при экспорте сырой нефти предельная ставка налогообложения составляет 85-86%: при росте мировых цен на доллар 86 центов из него уходит в государственную казну.
Кстати, надо бы поддержать курицу, которая несет золотые яйца. Глава «ЛУКОЙЛа» Вагит Алекперов в интервью Financial Times высказал опасение, что при сохранении налоговой нагрузки добыча нефти в России начнет падать с 2016 года, ибо действующие промыслы истощаются. В Ханты-Мансийском округе, который дает более половины российской нефти, пик добычи прошел в 2007 году. В Ямало-Ненецком округе (второе место по нефтедобыче) началось уже не снижение, а падение (с 42,4 млн тонн в 2004 году до 23 млн тонн в 2011-м).
Правда, растет добыча в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке — почти втрое за последние пять лет. Но для дальнейшего развития требуется практически с нуля создавать промышленную и транспортную инфраструктуру, на что нужны деньги, много денег. Еще больше инвестиций потребует освоение арктического шельфа, к которому приступила государственная «Роснефть». Выгода обещает быть колоссальной: по самым скромным оценкам, российская часть Арктики хранит в своих недрах более 100 млрд тонн нефти и газа (в нефтяном эквиваленте) — на 200 лет при нынешних темпах добычи.
Нефтяная отрасль сегодня находится у стратегической развилки, где решается ее дальнейшая судьба: останется ли она фундаментом государственной части экономики или перейдет в частные руки. Когда-то перед аналогичным выбором оказался газовый комплекс. Его предлагали раздробить на несколько частей и приватизировать — что уже тогда происходило с нефтяной отраслью. Но выступил глава «Газпрома» Рем Вяхирев и заявил, что общероссийский газовый комплекс создавался как единый организм и таким должен остаться. К Вяхиреву прислушались.
Время показало, кто был прав. Несмотря на многие очевидные недостатки этого решения, в самые трудные годы государственный газовый монополист был основой экономической и даже политической мощи России. Его стабилизирующую роль в отечественной экономике трудно переоценить и сегодня. Что не мешает росту независимых газовых компаний на внутреннем российском рынке — они уже занимают здесь долю в 25%.
Аналогичный комплекс ныне создается в нефтяной отрасли. В основе его госкомпании «Роснефть», «Транснефть» и «Роснефтегаз», к которым примыкает «Газпромнефть» и «Зарубежнефть». Именно они сегодня реализуют государственную политику, которой следуют частные гиганты «ЛУКОЙЛ», «Сургутнефтегаз», «Татнефть» и компании поменьше. Это не американская система, при которой львиная доля нефтяного рынка принадлежит малому и среднему бизнесу. Но из всех государств с рыночной экономикой лишь в США и России цены на бензин держатся на приемлемом уровне в 1 доллар за литр. Есть и другие преимущества.
В российском правительстве сегодня все громче звучат призывы к срочной приватизации базовых государственных активов, прежде всего энергетических. Причем не к «народной приватизации», при которой собственниками общероссийских богатств стали бы сотни тысяч и миллионы сограждан, но к распродаже большими ломтями, после которой владельцами лучших частей экономики страны станут десяток-другой новых или старых олигархов. Нам это нужно?
|
